Память священномученика Иоанна Ильинского

 

Про­то­и­е­рей Иоанн Ев­фи­ми­е­вич Ильин­ский ро­дил­ся в 1846 го­ду в се­мье по­но­ма­ря. Вы­рос­ший в ве­ру­ю­щей пра­во­слав­ной се­мье, Иван, так же, как и его ро­ди­тель, ре­шил по­свя­тить свою жизнь слу­же­нию Церк­ви Хри­сто­вой. Для по­лу­че­ния ду­хов­но­го об­ра­зо­ва­ния в 1864 го­ду бу­ду­щий пас­тырь по­сту­пил в Сим­бир­скую ду­хов­ную се­ми­на­рию. Его отец, про­стой сель­ский цер­ков­но­слу­жи­тель, да­же не об­ле­чен­ный в ду­хов­ный сан, но всю жизнь тру­див­ший­ся в ал­та­ре цер­ков­ном, ви­дел в сво­ем сыне то­го, ко­го Гос­подь из­брал для слу­же­ния Сво­ей Церк­ви. И по­это­му, хоть и не бу­дучи об­ла­да­те­лем боль­шо­го до­стат­ка, Ев­фи­мий Ильин­ский при­ло­жил все си­лы к то­му, чтобы его сын Иван по­лу­чил до­стой­ное ду­хов­ное об­ра­зо­ва­ние. Ча­я­ния ро­ди­те­ля сбы­лись, и в 1870 го­ду Иван окон­чил обу­че­ние в Сим­бир­ской ду­хов­ной се­ми­на­рии с ат­те­ста­том 2-го раз­ря­да. Од­на­ко по­сле окон­ча­ния обу­че­ния Иван Ев­фи­ми­е­вич не сра­зу ре­шил­ся пре­тен­до­вать на по­лу­че­ние ду­хов­но­го са­на. К то­му же, весь­ма се­рьез­но от­но­сясь к вы­бо­ру спут­ни­цы всей сво­ей даль­ней­шей жиз­ни, он не спе­шил об­за­во­дить­ся се­мьей. Имен­но по­это­му, не обре­ме­нен­ный брач­ны­ми уза­ми, сна­ча­ла он, сра­зу по окон­ча­нии се­ми­на­рии, три го­да тру­дил­ся зем­ским учи­те­лем. И его усерд­ное слу­же­ние де­лу на­род­но­го про­све­ще­ния, ко­то­ро­му И. Ильин­ский от­да­вал все свои си­лы, зна­ния и все свое вре­мя, не оста­лись неза­ме­чен­ны­ми. За успеш­ное и усерд­ное про­хож­де­ние долж­но­сти сель­ско­го учи­те­ля он был неод­но­крат­но от­ме­чен и по­ощ­рен сво­им на­чаль­ством, по­лу­чив от Ми­ни­стер­ства на­род­но­го про­све­ще­ния за это вре­мя три на­гра­ды.

В 1873 го­ду Иван Ев­фи­ми­е­вич на­ко­нец-то встре­тил ту, с ко­то­рой про­жи­вет за­тем в люб­ви и со­гла­сии 45 счаст­ли­вых лет. В этом го­ду он был об­вен­чан с 18-лет­ней Шу­роч­кой, бу­ду­щей сво­ей ма­туш­кой Алек­сан­дрой Ива­нов­ной. В том же 1873 го­ду ис­пол­ни­лось и за­вет­ное же­ла­ние Ива­на Ев­фи­ми­е­ви­ча — Прео­свя­щен­ным епи­ско­пом Сим­бир­ским и Сыз­ран­ским Ев­ге­ни­ем (Са­ха­ро­вым-Пла­то­но­вым) он был ру­ко­по­ло­жен сна­ча­ла во диа­ко­на, а спу­стя крат­кое вре­мя во свя­щен­ни­ка и на­прав­лен на слу­же­ние в с. То­мы­ло­во Сен­ги­ле­ев­ско­го уез­да, где и про­слу­жил 45 лет до са­мой сво­ей му­че­ни­че­ской кон­чи­ны. Се­ло То­мы­ло­во бы­ло до­ста­точ­но боль­шим — в нем в 1913 го­ду бы­ло 285 дво­ров и бо­лее трех ты­сяч жи­те­лей. Кро­ме зем­ской шко­лы здесь бы­ло и ми­ни­стер­ское учи­ли­ще. С пер­во­го дня на­зна­че­ния на­сто­я­те­лем сво­е­го пер­во­го и един­ствен­но­го при­хо­да отец Иоанн со­сто­ял за­ко­но­учи­те­лем в мест­ной сель­ской шко­ле. Его неле­ност­ные тру­ды по обу­че­нию сель­ских де­ти­шек За­ко­ну Бо­жье­му бы­ли вновь от­ме­че­ны — в 1880 г. за успе­хи в на­род­ном про­све­ще­нии о. Иоанн удо­сто­ен бла­го­дар­но­сти епар­хи­аль­но­го на­чаль­ства. Необ­хо­ди­мо от­ме­тить, что отец Иоанн поль­зо­вал­ся несо­мни­тель­ным ав­то­ри­те­том у сво­их со­бра­тьев-свя­щен­ни­ков. С 1895 по 1899 г. ба­тюш­ка был чле­ном бла­го­чин­ни­че­ско­го со­ве­та, а с 1886 г. на про­тя­же­нии 14 лет был мис­си­о­не­ром бла­го­чин­ни­че­ско­го окру­га. С 1911 го­да отец Иоанн был мис­си­о­не­ром по Сим­бир­ско­му и Бу­ин­ско­му уез­дам. По­след­няя ука­зан­ная долж­ность от­ца Иоан­на бы­ла весь­ма зна­чи­ма. В мест­но­сти, где ба­тюш­ка нес свое слу­же­ние, бы­ло мно­же­ство рас­коль­ни­ков-бес­по­пов­цев, языч­ни­ков из чу­ваш и морд­вы. А по­это­му и де­я­тель­ность бла­го­чин­ни­че­ско­го мис­си­о­не­ра, воз­вра­ща­ю­ще­го в ло­но Пра­во­слав­ной Церк­ви за­блуд­ший на­род Бо­жий, бы­ла очень важ­на и столь же со­пря­же­на с мно­го­чис­лен­ны­ми труд­но­стя­ми. С 1901 г. ба­тюш­ка был за­ко­но­учи­те­лем в цер­ков­ной шко­ле гра­мо­ты. С 1893 по 1897 г. в То­мы­лов­ской мис­си­о­нер­ской шко­ле отец Иоанн че­ты­ре го­да со­сто­ял учи­те­лем для под­го­тов­ки сво­их при­хо­жан к борь­бе с рас­ко­лом. За вре­мя сво­е­го мно­го­лет­не­го слу­же­ния на при­хо­де в с. То­мы­ло­во отец Иоанн был удо­сто­ен сле­ду­ю­щих цер­ков­ных на­град: в 1884 г. он был на­граж­ден на­бед­рен­ни­ком, в 1887 г. — ску­фьей, в 1894 г. — ка­ми­лав­кой. За обу­че­ние де­тей За­ко­ну Бо­жье­му в цер­ков­но-при­ход­ской шко­ле и взрос­лых в шко­ле гра­мо­ты ба­тюш­ка был удо­сто­ен при­зна­тель­но­сти от на­чаль­ства Ка­зан­ско­го Учеб­но­го окру­га. За об­ра­ще­ние в Пра­во­сла­вие из рас­ко­ла 50-ти че­ло­век был удо­сто­ен вто­рич­ной бла­го­дар­но­сти. За ока­зан­ную по­мощь при­хо­жа­нам в го­ди­ну неуро­жая удо­сто­ен в 1901 г. бла­го­сло­ве­ния Свя­тей­ше­го Си­но­да. В 1903 г. отец Иоанн был на­граж­ден ор­де­ном св. Ан­ны 3-й сте­пе­ни, а в 1906 г. — на­перс­ным кре­стом. В 1904 г. отец Иоанн по­лу­чил бла­го­дар­ность от Сим­бир­ско­го мис­си­о­нер­ско­го об­ще­ства. В 1913 г. в честь со­ро­ка­лет­не­го свя­щен­ни­че­ско­го слу­же­ния он был воз­ве­ден в сан про­то­и­е­рея.

У от­ца Иоан­на и его су­пру­ги Алек­сан­дры Ива­нов­ны бы­ло ше­сте­ро де­тей. Со­глас­но по­служ­но­му спис­ку ба­тюш­ки за 1915 г. три его сы­на участ­во­ва­ли в бо­е­вых дей­стви­ях на фрон­тах Пер­вой ми­ро­вой вой­ны: стар­ший Вла­ди­мир (1875 г.р.) был вра­чом и по сво­ей про­фес­сии опе­ри­ро­вал во фрон­то­вых гос­пи­та­лях, Алек­сандр (1887 г.р.) во­е­вал в чине пра­пор­щи­ка, млад­ший Ни­ко­лай (1890 г.р.) в 1915 г. окон­чил Ки­ев­скую шко­лу пра­пор­щи­ков. 
До­че­ри от­ца Иоан­на про­дол­жи­ли де­ло сво­е­го ро­ди­те­ля на ни­ве на­род­но­го про­све­ще­ния: и стар­шая Ан­то­ни­на (1877 г.р.), и млад­шая Алек­сандра (1892 г.р.) ста­ли сель­ски­ми учи­тель­ни­ца­ми, а сред­няя дочь Ве­ра (1878 г.р.) бы­ла же­ной при­ход­ско­го свя­щен­ни­ка. 

Го­судар­ствен­ный боль­ше­вист­ский пе­ре­во­рот в 1917 го­ду и по­сле­до­вав­шая вслед за этим бра­то­убий­ствен­ная граж­дан­ская вой­на пе­ре­вер­ну­ли все в неко­гда мо­гу­ще­ствен­ной Рос­сий­ской Им­пе­рии. Бо­го­бор­че­ская сущ­ность при­шед­ших ко вла­сти в Рос­сии ре­во­лю­ци­о­не­ров и бун­та­рей про­яви­лась в первую оче­редь в от­но­ше­нии как к са­мой Церк­ви, так и к Ее слу­жи­те­лям. Убий­ство 72-лет­не­го от­ца Иоан­на Ильин­ско­го ста­ло од­ним из пер­вых по­доб­ных тра­ги­че­ских про­ис­ше­ствий в 1918 го­ду во вре­мя бо­ев меж­ду т.н. «ар­ми­ей бе­ло­че­хов» и вой­ска­ми Крас­ной Ар­мии.

О про­ис­хо­див­ших в то вре­мя со­бы­ти­ях в Сен­ги­ле­ев­ском уез­де в по­дроб­но­стях мож­но узнать из цер­ков­но-при­ход­ской ле­то­пи­си Бо­го­ро­ди­це-Ка­зан­ско­го хра­ма се­ла Ки­вать то­го же уез­да, ко­то­рую вел то­гда на­сто­я­тель этой церк­ви про­то­и­е­рей Ирак­лий Жем­чуж­ни­ков. Вот это по­вест­во­ва­ние. Се­ло То­мы­ло­во, где слу­жил отец Иоанн, и се­ло Ки­вать, где на­сто­я­тель­ство­вал отец Ирак­лий, на­хо­ди­лись на неболь­шом рас­сто­я­нии друг от дру­га, а по­се­му и все тра­ги­че­ские со­бы­тия и бы­ли опи­са­ны в ука­зан­ной ле­то­пи­си до­ста­точ­но по­дроб­но. Вот что со­об­щал ки­ват­ский свя­щен­ник:
Преж­де чем рас­стре­ли­вать ме­ня, они по­чти по­го­лов­но опро­си­ли при­хо­жан, дей­стви­тель­но ли я оби­жаю их, и ко­гда это не под­твер­ди­лось, оста­ви­ли в по­кое. 
16 и 17 чис­ла ав­гу­ста про­шли спо­кой­но, а 18-го здесь про­ле­тел аэро­план око­ло 8-ми ча­сов утра. Чей это был аэро­план — крас­но­ар­мей­ский или чеш­ский — ни­кто из нас опре­де­лить не мог. Не опре­де­лил его и крас­но­ар­мей­ский на­блю­да­тель. Но толь­ко око­ло 2-х ча­сов по­по­лу­дни сде­ла­лась тре­во­га, сол­да­ты ста­ли го­то­вить­ся к бою. На во­про­сы, к ним об­ра­щен­ные, они от­ве­ча­ли: «Че­хи на­сту­па­ют, прячь­тесь в по­гре­ба, а у ко­го есть — в кла­до­вые». Дей­стви­тель­но, вско­ре по­ка­за­лись со сто­ро­ны Еделе­ва, с го­ры от То­мы­ло­ва... во­ору­жен­ные сол­да­ты, на­сту­пав­шие с трех сто­рон це­пя­ми, и через ка­ких-ни­будь чет­верть ча­са на­чал­ся бой, вы­ра­зив­ший­ся в стрель­бе из ру­жей и несколь­ких пу­ле­ме­тов. Ле­то­пи­сец с се­мей­ством на это вре­мя скрыл­ся в сво­ем са­ду в зи­мов­ни­ке для пчел. Стрель­ба про­дол­жа­лась не бо­лее ча­са, и крас­но­ар­мей­цы, как за­стиг­ну­тые врас­плох, вы­нуж­де­ны бы­ли от­сту­пить к Че­ка­ли­но. 

По­кой Ки­ва­ти, на­ру­шен­ный вступ­ле­ни­ем сол­дат 16 ав­гу­ста, вос­ста­но­вил­ся лишь то­гда, ко­гда вой­ска че­хов от­сту­пи­ли к Сыз­ра­ни, а вой­ска крас­но­ар­мей­цев за­ня­ли Сту­де­нец (се­ло в 20 вер­стах). Это бы­ло 12 сен­тяб­ря». 
Итак, 12 сен­тяб­ря че­хи от­сту­пи­ли, и их вой­ска дви­ну­ли в сто­ро­ну Сыз­ра­ни. Штаб бе­ло­че­хов рас­по­ла­гал­ся в со­сед­нем с Ки­ва­тью се­ле То­мы­ло­во в до­ме мест­но­го про­то­и­е­рея Иоан­на Ильин­ско­го. При от­ступ­ле­нии штаб сна­ча­ла пе­ре­ме­стил­ся в с. Сту­де­нец, а за­тем и во­об­ще с дви­же­ни­ем всей ар­мии пе­ре­ба­зи­ро­вал­ся в сто­ро­ну Сыз­ра­ни. Од­новре­мен­но с от­сту­пав­ши­ми из То­мы­ло­во че­ха­ми в се­ло во­шли крас­но­ар­мей­цы. 
13 сен­тяб­ря отец Иоанн в хра­ме со­вер­шил все­нощ­ное бде­ние в ка­нун празд­ни­ка Воз­дви­же­ния Жи­во­тво­ря­ще­го Кре­ста По окон­ча­нии бо­го­слу­же­ния он был при­гла­шен на­пут­ство­вать боль­ную при­хо­жан­ку. Об­ла­чив­шись в епи­тра­хиль и по­ру­чи, с бла­го­го­ве­ни­ем на­дев на шею да­ро­но­си­цу, ба­тюш­ка вы­шел из хра­ма и на­пра­вил­ся в дом уми­рав­шей сво­ей при­хо­жан­ки. 
Но толь­ко отец Иоанн вы­шел за во­ро­та хра­ма, к нему по­до­шли три крас­но­ар­мей­ца. Один из них ко­щун­ствен­но со­рвал с 72-лет­не­го ба­тюш­ки да­ро­но­си­цу со Свя­ты­ми да­ра­ми и со сло­ва­ми: «Хва­тит те­бе уже об­ма­ны­вать на­род — ты аре­сто­ван», от­бро­сил свя­ты­ню от се­бя прочь. 

Ба­тюш­ке не да­ли да­же снять с се­бя бо­го­слу­жеб­ное об­ла­че­ние и про­стить­ся со сво­и­ми до­мо­чад­ца­ми, а так, в чем он был, от­ца Иоан­на под кон­во­ем уве­ли на стан­цию Без­во­дов­ка. Ба­тюш­ку це­лую ночь до­пра­ши­ва­ли в штаб­ном ва­гоне, на­хо­дя­щем­ся на стан­ции. Утром, око­ло 10 ча­сов, ва­гон ото­гна­ли в ту­пик, а свя­щен­ни­ка вы­ве­ли из него, и в со­про­вож­де­нии во­ору­жен­ных крас­но­ар­мей­цев по­ве­ли в сто­ро­ну ле­са. Здесь, в чет­вер­ти вер­сты от же­лез­но­до­рож­но­го по­лот­на, на опуш­ке ле­са, ба­тюш­ку рас­стре­ля­ли. Убий­цы, вы­рыв неглу­бо­кую яму, сбро­си­ли в нее те­ло му­че­ни­ка, и чуть при­крыв его зем­лей, оста­ви­ли здесь без вся­ко­го по­гре­бе­ния. Ве­ро­ят­ней все­го крас­но­ар­мей­цы об­ви­ни­ли от­ца Иоан­на в по­соб­ни­че­стве бе­ло­че­хам, так как их штаб рас­по­ла­гал­ся в до­ме от­ца про­то­и­е­рея. Так в празд­ник Воз­дви­же­ния Чест­но­го и Жи­во­тво­ря­ще­го Кре­ста Гос­под­ня рев­ност­ный слу­жи­тель у Пре­сто­ла Бо­жия взо­шел на свою Гол­го­фу и при­нял нетлен­ный му­че­ни­че­ский ве­нец. 
Дол­гое вре­мя се­мья уби­ен­но­го ба­тюш­ки ни­че­го не зна­ла о судь­бе от­ца Иоан­на. И лишь в ок­тяб­ре ме­ся­це ма­туш­ке Алек­сан­дре Ива­новне уда­лось узнать о му­че­ни­че­ской кон­чине сво­е­го су­пру­га и ме­сте на­хож­де­ния его те­ла. 25 ок­тяб­ря 1918 го­да се­мья рас­стре­лян­но­го боль­ше­ви­ка­ми от­ца про­то­и­е­рея об­ра­ти­лась в Сим­бир­ский гу­бис­пол­ком с прось­бой дать воз­мож­ность по­хо­ро­нить от­ца Иоан­на по хри­сти­ан­ско­му об­ря­ду. Од­на­ко ни­ка­ко­го от­ве­та род­ные му­че­ни­ка не по­лу­чи­ли. 
9 сен­тяб­ря 1918 г. сын от­ца Иоан­на Алек­сандр вновь об­ра­ща­ет­ся к вла­стям с прось­бой дать воз­мож­ность от­петь сво­е­го ро­ди­те­ля и со­вер­шить его до­стой­ное по­гре­бе­ние, так как его те­ло «до сих пор ле­жит за­ры­тым не бо­лее как на 2 чет­вер­ти в глу­би­ну» (чуть боль­ше по­лу­мет­ра). Сын уби­ен­но­го про­то­и­е­рея на­по­ми­на­ет гу­берн­ским вла­стям о том, что де­ло о рас­стре­ле его от­ца рас­смат­ри­ва­ет­ся вла­стя­ми с 25 ок­тяб­ря 1918 го­да, т.е уже по­чти год, од­на­ко до се­го вре­ме­ни се­мья от­ца Иоан­на не мо­жет до­бить­ся раз­ре­ше­ния на за­хо­ро­не­ние остан­ков рас­стре­лян­но­го ба­тюш­ки. «Про­шу Гу­бис­пол­ком, — пи­сал да­лее Алек­сандр Ива­но­вич, — вы­дать раз­ре­ше­ние на по­хо­ро­ны от­ца в свя­зи с непри­част­но­стью его к контр­ре­во­лю­ци­о­не­рам (как мне уст­но со­об­щил пред­се­да­тель След­ствен­ной ко­мис­сии Ор­лов­ский)». 

Толь­ко спу­стя год по­сле убий­ства от­ца про­то­и­е­рея, 13 сен­тяб­ря 1919 го­да, со­сто­я­лось рас­по­ря­ди­тель­ное за­се­да­ние Сим­бир­ско­го ре­во­лю­ци­он­но­го три­бу­на­ла, в по­вест­ке ко­то­ро­го зна­чил­ся во­прос «О свя­щен­ни­ке Иоанне Ильин­ском, об­ви­ня­е­мом в контр­ре­во­лю­ции». Три­бу­на­лом бы­ло при­ня­то сле­ду­ю­щее ре­ше­ние: «Ре­во­лю­ци­он­ный три­бу­нал, рас­смот­рев де­ло о свя­щен­ни­ке Иоанне Ильин­ском, об­ви­ня­е­мом в контр­ре­во­лю­ции, и вви­ду то­го, что нет до­ста­точ­но­го ма­те­ри­а­ла по об­ви­не­нию свя­щен­ни­ка Ильин­ско­го в контр­ре­во­лю­ции, а так­же, при­ни­мая во вни­ма­ние, что по­след­ний рас­стре­лян неиз­вест­ны­ми, фа­ми­лии ко­их уста­но­вить не пред­ста­ви­лось воз­мож­ным, про­из­вод­ством пре­кра­тить. Кон­фис­ко­ван­ное иму­ще­ство долж­но быть воз­вра­ще­но се­мье». Ка­ра­тель­ный ор­ган боль­ше­ви­ков, ко­им яв­лял­ся озна­чен­ный три­бу­нал, спу­стя год по­сле му­че­ни­че­ской смер­ти от­ца Иоан­на вы­нуж­ден был кон­ста­ти­ро­вать факт от­сут­ствия ка­ких— ли­бо по­ли­ти­че­ских мо­ти­вов, став­ших при­чи­ной рас­стре­ла свя­щен­ни­ка без, как го­во­рит­ся, су­да и след­ствия. Не толь­ко «до­ста­точ­ных ма­те­ри­а­лов», но и ка­ких-ли­бо иных све­де­ний о контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­сти про­то­и­е­рея Иоан­на Ильин­ско­го у три­бу­на­ла не бы­ло. И быть та­ко­вых про­сто не мог­ло. Пре­ста­ре­лый за­слу­жен­ный про­то­и­е­рей, всю свою жизнь от­дав­ший про­по­ве­ди Сло­ва Бо­жия, люб­ви и ми­ро­лю­бия, ни­ка­ко­го от­но­ше­ния к по­ли­ти­че­ским со­бы­ти­ям, по­тря­сав­шим Рос­сию в то вре­мя, не имел. За что же рас­стре­ля­ли от­ца Иоан­на? От­вет на этот во­прос со­дер­жит­ся в сло­вах од­но­го из крас­но­ар­мей­цев, аре­сто­вав­ших свя­щен­ни­ка и над­ру­гав­ших­ся не толь­ко над се­до­гла­вым слу­жи­те­лем Церк­ви, но са­мое страш­ное — над Свя­ты­ми Да­ра­ми, с ко­то­ры­ми тот на­прав­лял­ся для по­след­не­го на­пут­ствия и при­ча­ще­ния боль­ной сво­ей при­хо­жан­ки. «Хва­тит те­бе уже об­ма­ны­вать на­род», — про­из­нес за­ра­жен­ный иде­я­ми бе­сов­ско­го ма­те­ри­а­лиз­ма сол­дат. Вот в этом и за­клю­ча­лась вся ви­на от­ца Иоан­на — по­доб­но иудей­ским пер­во­свя­щен­ни­кам, на­звав­шим пе­ред Пи­ла­том Сы­на Бо­жия лже­цом, без­бож­ни­ки-боль­ше­ви­ки об­ви­ни­ли во лжи про­по­ве­дав­ше­го Хри­сто­ву ис­ти­ну свя­щен­ни­ка. И, по­доб­но одер­жи­мым ду­хом нече­стия и зло­бы иуде­ям, тре­бо­вав­шим рас­пя­тия Спа­си­те­ля, от­рек­ши­е­ся от ве­ры сво­их от­цов и пред­ков рус­ские лю­ди пре­да­ли смер­ти то­го, кто учил их сле­до­вать за Хри­стом. По­кры­вая убийц, чле­ны три­бу­на­ла ука­за­ли, что отец про­то­и­е­рей был рас­стре­лян «неиз­вест­ны­ми ли­ца­ми», хо­тя, без­услов­но, до­под­лин­но мож­но бы­ло опре­де­лить, и от­ряд ка­кой крас­но­ар­мей­ской ча­сти за­нял в сен­тяб­ре ме­ся­це се­ло То­мы­ло­во, и кто аре­сто­вал ба­тюш­ку, и кто це­лую ночь из­де­вал­ся над ним в штаб­ном ва­гоне. В та­ком ва­гоне про­стые сол­да­ты не ез­ди­ли. А зна­чит, три­бу­на­лу бы при­шлось на­звать име­на вы­со­ко­по­став­лен­ных боль­ше­вист­ских чи­нов, по при­ка­зу ко­то­рых утром на опуш­ке ле­са и был рас­стре­лян свя­щен­ник-му­че­ник.Смерть же свя­щен­ни­ка для ком­му­ни­стов не бы­ла столь уж зна­чи­мым со­бы­ти­ем, из-за ко­то­ро­го нуж­но бы­ло бы под­ни­мать шум и на­зы­вать име­на ис­тин­ных убийц. 
Та­ким об­ра­зом, власть при­зна­ла неза­кон­ность убий­ства от­ца Иоан­на, но скры­ла са­мих зло­де­ев, со­вер­шив­ших это пре­ступ­ле­ние. Не су­мев обос­но­вать рас­стрел свя­щен­ни­ка да­же пре­сло­ву­той «контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­стью», ре­во­лю­ци­он­ные вла­сти­те­ли тем са­мым под­твер­ди­ли, что му­че­ни­че­ская кон­чи­на про­то­и­е­рея Иоан­на Ильин­ско­го свер­ши­лась лишь по при­чине слу­же­ния се­го пас­ты­ря Церк­ви Хри­сто­вой, а един­ствен­ной ви­ной стра­даль­ца яви­лось его 45-лет­нее слу­же­ние у Пре­сто­ла Гос­под­ня в од­ном и том же хра­ме.